Петр Кузьмич Анохин (1898-1974) был одним из наиболее выдающихся советских физиологов. В 20-е годы, будучи студентом и молодым преподавателем, он работал в лабораториях Павлова и Бехтерева; большую часть своей жизни он посвятил разработке павловского учения 1 . Он участвовал в работе многих международных физиологических конгрессов, проходивших за пределами Советского Союза, и был хорошо известен за рубежом; его биография публиковалась в справочнике "International Who"s Who". В 1955 г. он возглавил один из факультетов Первого московского медицинского института, а в 1966 г. стал действительным членом Академии наук СССР. Основные его научные интересы были связаны с исследованиями центральной нервной системы, а также эмбрионей-рологией.

1 (Важнейшие работы П. К. Анохина указаны в библиографии. )

В своих работах Анохин часто и весьма положительно отзывался о диалектическом материализме как философии науки. По его собственному признанию, его усилия были в основном направлены на разработку детерминистской, материалистической концепции нервной деятельности; он пытался обнаружить физиологические основы форм человеческого поведения, ранее описываемых с помощью таких весьма неопределенных понятий, как "интенция", "выбор", "принятие решения" и т. п.

В 1962 г., в ходе уже упоминавшегося выше совещания по философским вопросам физиологии высшей нервной деятельности и психологии, Анохин говорил: "Методология диалектического материализма тем и сильна, что позволяет встать на более высокий уровень обобщений и направить научное исследование по более эффективным путям, ведущим к наискорейшему разрешению проблем" 1 . Диалектический материализм, продолжает он в связи с этим, зачастую оказывается способным "предупредить ошибочное отклонение" ученого в его собственной работе, "неприемлемое для нас с идеологической точки зрения". Вместе с тем он видел и опасности, скрытые в этой "предупредительной" функции диалектического материализма, говоря о том, что существует возможность иметь "правильную" с точки зрения философии, но неразвивающуюся науку. "Огромная движущая сила, скрытая в методологии диалектического материализма", будет полностью раскрыта только тогда, считал Анохин, когда "предостерегающая" его функция будет соединена с "логикой развития самой науки", то есть с процессами постоянной проверки рабочих гипотез экспериментальными исследованиями 2 . Другими словами, Анохин призывал к синтезу строгой экспериментальной науки и диалектического материализма. Между ними, убежден Анохин, не существует противоречий, поскольку принципы диалектического материализма выдвигаются развитием самой науки. Разумеется, что при этом диалектический материализм исходит из априорных посылок о материальности действительности и подчинении ее развития определенным законам, но из этих же посылок исходит и наука. В 1949 г. Анохин писал: "Природа развивается по законам материалистической диалектики. Эти законы составляют совершенно реальное явление внешнего мира" 3 .

1 ()

2 (Философские вопросы... С. 158. )

3 (Анохин П. К. Иван Петрович Павлов. Жизнь, деятельность и научная школа. М., 1949. С. 349. )

Еще в 1935 г. в одной из своих ранних работ Анохин выдвинул целый ряд идей, которые позднее, будучи известным образом модифицированы, сыграли важную роль в формировании его концепции нервной деятельности. Будущие историки физиологии, изучая процессы развития кибернетических концепций в физиологии, должны будут обратиться к этой работе Анохина, в которой он, выдвинув идею об "обратной афферентации", предвосхитил кибернетическую концепцию "обратной связи". В то время он не располагал, разумеется, знаниями о математических основаниях теории информации. Более того, в 30-е годы среди физиологов велись дискуссии по проблеме "интегрированной нервной деятельности". Отметим, что пионерская работа в этой области была опубликована Чарльзом Шеррингтоном еще в 1906 г. (Ch. Sherrington. The Intergrative Action of the Nervous System). И все же знакомство с работой Анохина, опубликованной в 1935 г., позволяет говорить о том, что и в плане терминологии, и в плане самой концепции, изложенной здесь, работа эта близка к той литературе, посвященной проблемам нейрокибернетики, которая появилась значительно позднее. Бэтой работе он, например, говорит о нейрофизиологии, используя термин "функциональная система", действие которой рассматривается им как основанное на поступающих "управляющих и корректирующих" сигналах 1 .

1 (См.: Проблема центра и периферии в физиологии нервной деятельности. Под ред. П. К. Анохина. Горький, 1935. С. 52. )

Убеждение в том, что физиолог должен одновременно демонстрировать свою лояльность к павловской школе и быть критически настроенным по отношению к ней, Анохин пронес через всю свою жизнь. Всегда с гордостью говоря о себе как об ученике Павлова, Анохин тем не менее ставил под сомнение некоторые из концепций своего учителя. Однако, даже критикуя отдельные взгляды Павлова, Анохин твердо отстаивал материалистические основы его учения. Сразу же по окончании второй мировой войны Анохин заявил, что в некоторых своих ранних работах он ошибался, когда критиковал метод Павлова или указывал на то обстоятельство, что в некоторых направлениях своих исследований Павлов имел предшественников. На этот счет есть мнение (которое, правда, невозможно доказать), что признание Анохиным своих "ошибок" было вызвано изменением политической ситуации в стране в послевоенные годы, когда ведущую роль стали играть идеологические моменты, а также желание утвердить приоритет русской науки. Так, в одной из своих работ, опубликованной в 1949 г., Анохин писал о том, что в истории теории рефлекса от Декарта до Павлова, опубликованной им в 1945 г., слишком много внимания было уделено взглядам материалистов XVIII в., что умаляло значение учения Павлова 1 . В другой работе, также опубликованной в 1949 г., Анохин подвергает корректировке критику учения Павлова, опубликованную ранее; в работе, опубликованной в 1936 г., Анохин писал, что было бы неправильно говорить о том, что Павлов всегда стремился изучать "организм в целом". Теперь, в 1949 г., он пишет, что подобный синтетический подход был характерен для молодого Павлова, изучавшего проблемы кровообращения и пищеварения, а не для более поздних его исследований, посвященных изучению рефлекторной деятельности 2 . Другими словами, в работе 1936 г. Анохин подразумевал, что зрелый Павлов был в известном смысле редукционистом.

1 (См.: Анохин П. К. Узловые вопросы в изучении высшей нервной деятельности // Проблемы высшей нервной деятельности. М., 1949. С. 12. )

2 (См.: Анохин П. К. Иван Петрович Павлов... С. 351. )

В конце 40-х и начале 50-х годов Анохин в своих публикациях высказывает более ортодоксальные взгляды, очевидно, находясь под влиянием критики, высказанной в его адрес в ходе "павловской" сессии 1950 г., однако уже в конце 50-х и в 60-х годах он вновь возвращается к своим новаторским представлениям об "архитектуре" рефлекторной дуги, использовании средств кибернетики в нейрофизиологии, а также концепций, заимствованных в психологии, которые он выдвигал в ранних своих работах. В эти годы, отдавая должное своему учителю, он тем не менее ставит вопрос о необходимости модификации павловской концепции рефлекторной дуги. Так, в своем заключительном слове на упоминавшемся уже совещании в 1962 г. Анохин говорил: "Научные факты и теории оцениваются по тому, совпадают ли они с действительностью или нет... Совершенно минуя эту основную линию сопоставления, спрашивают, совпадает ли это новое с тем, что говорил Павлов? И если не совпадает, то это сейчас же объявляется "ревизией Павлова". Такими сопоставлениями мы сами себе закрываем возможность войти в новое. Я не боюсь, если моя трактовка будет расходиться с трактовкой моего учителя Павлова. Это естественная вещь: мы живем в иной эпохе" 1 .

1 (Философские вопросы... С. 716. )

Несмотря на небольшие отступления, в течение всей своей жизни Анохин придерживался в целом павловской традиции в физиологии. Его подход может быть охарактеризован как некая средняя линия, проходящая между двумя крайностями в интерпретации учения Павлова. В биографии И. П. Павлова, опубликованной в 1949 г., Анохин писал о двоякого рода опасностях, стоящих перед учениками и последователями великого физиолога: с одной стороны, существовала опасность "растворения" направляющих идей Павлова, а с другой - опасность превращения его учения в догму. И Анохин был совершенно прав, когда предсказывал, что наибольшую опасность представляла как раз возможность "канонизации" учения Павлова 1 .

1 (См.: Анохин П. К. Иван Петрович Павлов... С. 335. )

В 1949 г., за год до "павловской" сессии, на которой Анохин был подвергнут критике за отход от основных принципов павловского учения, им была опубликована довольно большая работа под названием "Узловые вопросы в изучении высшей нервной деятельности" 1 , которая (вместе с ее переизданиями в 1955 и 1963 гг.) содержит обзор итогов работы самого Анохина и его школы.

1 (См.: Анохин П. К. Узловые вопросы в изучении высшей нервной деятельно-сти//Проблемы высшей нервной деятельности. М., 1949. С. 9-128. )

В работе 1949 г. Анохин совершенно ясно говорит о том, что он и его коллеги в течение 20 лет работали над совершенствованием классического метода, использованного Павловым при изучении условных рефлексов. В качестве модификаций классического метода И. П. Павлова, осуществленных сотрудниками отдела физиологии нервной системы Института физиологии АМН СССР, Анохин называет, в частности, "объединение секреторного и двигательного компонентов условной реакции в единой секреторно-двигательной методике с активным выбором... энцефалографическое исследование условной реакции... эмбриофизиологический подход к изучению высшей нервной деятельности и, наконец, морфо-физиологи-ческую корреляцию в изучении высшей нервной деятельности (параллельное исследование условных рефлексов и цитоархитектоники коры головного мозга)" 1 . На основе использования этих новых подходов и методов Анохин и его сотрудники пришли к заключению о том, что павловская концепция условного рефлекса является упрощенной, особенно в плане построения модели рефлекторной дуги, состоящей, по Павлову, из трех связей.

1 (См.: Анохин П. К. Узловые вопросы в изучении высшей нервной деятельно-сти//Проблемы высшей нервной деятельности. М., 1949. С. 9. )

Анохин убежден в том, что сам классический павловский подход к изучению условного рефлекса не позволяет исследователям понять важные процессы, связанные с пониманием физиологических основ высшей нервной деятельности. Он задает вопрос: "Не является ли секреторный показатель... только органической частью внешнего выражения интегрированной условной реакции животного, общий облик которой сложился задолго до того, как возбуждение дошло до эффекторных аппаратов слюнной железы?" 1 . Другими словами, Анохин ставит вопрос об "интегральном характере безусловных и условных реакций животного", полагая при этом, что структура этих реакций сложнее, нежели предполагал Павлов.

1 (Анохин П. К. Узловые вопросы... С. 17. )

В процессе своих исследований, направленных на поиски объяснения нервной деятельности на материальной, физиологической основе, Анохин ввел отдельные новые понятия и термины, что в дальнейшем рассматривалось как его заслуга. К их числу относятся, в частности, такие понятия, как "обратная афферентация", "санкционирующая афферентация", "акцептор действия" и "опережающее отражение". В 50-х и 60-х годах Анохин не пользовался понятием "санкционирующая афферентация", впервые введенным им в 1935 г., однако широко использовал понятия "обратная афферентация" и "акцептор действия". Понятие "опережающее отражение" было разработано Анохиным в конце его жизни. Каждое из названных понятий описывало, по Анохину, часть рефлекторной деятельности, которая, в свою очередь, рассматривалась им как черта, характеризующая деятельность всех организмов на земном шаре, как средство "установления временных адаптивных отношений с окружающим миром".

Те физиологи, которые являлись последователями взглядов Декарта, продолжает Анохин, были уверены в том, что рефлекторная деятельность с самого начала является целенаправленной или адаптивной деятельностью. Как следствие этого, основное внимание этих физиологов было сконцентрировано на уже готовых рефлекторных реакциях."Однако с открытием Павловым условного рефлекса и явления "подкрепления" стало совершенно ясно, что в основе рефлекторной деятельности лежат "творческие", приспособительные процессы. Неадекватность классической теории рефлекса стала особенно очевидной в результате экспериментов, в ходе которых рефлекторные функции были сначала элиминированы путем вивисекции, а потом восстановлены путем компенсации. Именно в ходе подобных экспериментов Анохин впервые столкнулся с этими проблемами.

Вскоре Анохин пришел к заключению, что компенсаторные процессы в организме не могут начаться без сигнала с периферии о наличии дефекта. Однако по-прежнему возникал вопрос: как организм "узнает" о том, что необходима компенсация? Анохин утверждал, что ответ на этот вопрос невозможен без обращения к тому, что он называл "обратной афферентацией". Смысл этого термина, писал Анохин, заключается в объяснении "непрерывного корригирования процесса компенсации с периферии" 1 . Схематично процесс обратной афферентации Анохин представлял следующим образом 2:

1 (Н. А. Бернштейн, подход которого во многом был похож на подход Анохина, говорил о том, что "термин "обратная афферентация", предложенный П. К. Анохиным, мало удачен, так как никакой "необратной" афферентации... вообще не существует" (см.: Философские вопросы... С. 303). )

2 (Анохин П. К. Особенности афферентного аппарата условного рефлекса и их значение для психологии // Вопросы психологии. 1955. № 6. С. 16-38. В дальнейшем ссылки на эту статью будут даваться в тексте. )

Рассматривая эту обратную связь как неотъемлемую часть рефлекторной дуги, Анохин писал: "В настоящее время нам трудно представить себе какой-либо рефлекторный акт целого животного, который бы заканчивался только эффекторным звеном "дуги рефлекса", как этого требует традиционная декартовская схема" (с. 22). Каждый рефлекторный акт, продолжает он, сопровождается целым комплексом афферентации, различающихся между собой как по силе, так и по локализации, времени возникновения и скорости передачи. Количество комбинаций этих афферентации бесконечно. Вместе же они составляют один процесс: "Только... при наличии постоянной обратной афферентации, сопровождающей как эхо каждый рефлекторный акт, все натуральные поведенческие акты целого животного могут возникать, прекращаться и переходить в другие акты, составляя в целом организованную цепь целесообразных приспособлений к окружающим условиям" (с. 22).

В виде упрощенной схемы Анохин представляет эту "организованную цепь" следующим образом:

Таким образом, согласно Анохину, обратная афферентация служит в этой цепочке "дополнительным или четвертым звеном рефлекса". (Заметим в скобках, что точка зрения Анохина в этом вопросе сильно оспаривалась теми, кто считал введение четвертого звена рефлекса не совсем необходимым и законным дополнением учения Павлова.) В конце этой цепочки достигается желаемый результат, что исключает наличие дальнейших эффекторных действий. Если речь идет о процессе компенсации как восстановления ранее нарушенной функции (например, в результате мозговой травмы), то в таком случае желаемая компенсация происходит именно в конце этой цепочки. То же самое можно сказать и о таких нормальных процессах, как, например, действие по поднятию стакана со стола - данная цель достигается именно в конце всей цепочки.

Анохин предостерегает против упрощенного понимания его концепции как убеждения в том, что "конец одного действия служит началом для другого". Подобное неверное понимание можно было бы, считает Анохин, представить следующей схемой (с. 25):

В отличие от этого неверного понимания Анохин утверждает, что конец действия является источником обратной афферентации, которая направляется к центрам только что развившегося рефлекса, и только после этого и в зависимости от того, какие последствия будет иметь в нервных центрах эта обратная афферентация, начинает формироваться следующий этап цепного рефлекса (с. 24). Именно в конце действия и "принимается решение" по поводу того, достигнут ли его желаемый результат. Этот механизм получил у Анохина название "акцептора действия". Этот термин заслуживает специального рассмотрения, поскольку, согласно Анохину, акцептор действия контролирует весь процесс действия.

Анализируя проблему акцептора действия, Анохин попытался тем самым подойти к исследованию таких феноменов, как "намерение" и "воля", с физиологической и детерминистской точки зрения. Для начала он задается вопросом: "Как организм узнает о том, что желаемая цель достигнута?" Отвечая на этот вопрос, он пишет: "Если стоять на строгих детерминистических позициях, то, по существу, весь имеющийся в арсенале нашей нейрофизиологии материал не может дать нам ответа на этот вопрос. В самом деле, для центральной нервной системы животного все обратные афферентации, в том числе и санкционирующая, есть только комплексы афферентных импульсаций, и нет никаких видимых с обычной точки зрения причин, почему одна из них стимулирует центральную нервную систему на дальнейшую мобилизацию рефлекторных приспособительных актов, а другая, наоборот, останавливает приспособительные действия" (с. 26).

По мысли Анохина, из этого положения есть только один выход - предположить, что в организме существует некий "заготовленный комплекс возбуждений", который может быть сравним с обратной афферентацией. Этот комплекс должен существовать до того, как оформился самый рефлекторный акт. В случае, если информация, поступившая посредством обратной афферентации, соответствует этому заготовленному комплексу возбуждений, то тогда следует "вывод" о том, что желаемая цель достигнута. В противном случае возникает необходимость в дальнейшей эфферентной деятельности. Таким образом, проблему в целом можно сформулировать в виде вопроса: каким образом возникает этот "заготовленный комплекс возбуждений" и каков физиологический механизм, ведущий к его возникновению?

Для того чтобы лучше понять пути, предлагаемые Анохиным для решения этой проблемы, необходимо обратиться к некоторым моментам классической павловской теории рефлекса, особенно к отношениям между условным и безусловным рефлексами. Необходимо будет вспомнить, что, по мнению Павлова, всякий условный рефлекс формируется на основе безусловного. Так, наличие пищи во рту будет являться безусловным стимулом, который автоматически вызовет слюнотечение и сильное возбуждение деятельности мозга. Подобные безусловные стимулы, как правило, сопровождаются другими, которые путем тренировок могут стать условными,- зрительные, обонятельные и другие ощущения. Между ними устанавливаются "временные" связи, и после весьма непродолжительных тренировок можно будет стимулировать секреторные или двигательные центры мозга только условными стимулами 1 . Однако подобные "временные связи" не сохраняются, если не получают подкрепления в виде возбуждения безусловного центра. Другими словами, используя классический пример с собакой, можно сказать, что если периодически не давать ей пищу вместе с сигналом звонка, то только звуком звонка у нее не удастся вызвать слюнотечения.

1 (Краткое описание этих процессов с использованием классической павловской терминологии содержится в: Babkin В. P. Pavlov: A Biography. Chicago, 1949. P. 311. )

Анохин попытался включить в эту схему действие обратной афферентации. Он исходит из того, что всякое условное возбуждение направляется через соответствующий анализатор к тому безусловному центру, который в прошлом много раз возбуждался безусловным раздражителем, и что вскоре после такого рода возбуждения этот центр вновь будет раздражаться тем же безусловным раздражителем (с. 29). Схематически это можно представить следующим образом (с. 30): (см. рис. 1).

На первой стадии условный раздражитель действует на соответствующий орган чувств (рецептор). На второй стадии действие раздражителя вызывает условно-рефлекторный ответ, основанный на "представительстве" безусловного рефлекса,- шаг, который часто возникал в прошлом, но еще не возник в настоящей последовательности. На третьей стадии появляется сам безусловный раздражитель (например, пища во рту); безусловная реакция оказывается "соответствующей" ее условному "представительству", в результате чего происходит подкрепление.

Далее Анохин останавливается на выяснении вопроса о важности "соответствия" условного и безусловного возбуждения или, иначе говоря, о роли "контрольного аппарата" в рефлекторной деятельности. Как показывает один из проведенных им экспериментов, роль этого аппарата весьма велика. Эксперимент был построен следующим образом. У собаки было выработано два условных секреторно-двигательных рефлекса: тон "ля" с подкреплением на правой стороне и тон "фа" с подкреплением на левой стороне станка. Оба рефлекса подкреплялись 20 граммами хлебных сухарей. Очень скоро собака приучилась бросаться на соответствующую сторону станка, где ждала подачи безусловного раздражителя в виде сухарей. В один из дней (и только один раз) Анохин внес изменение в условия эксперимента: в одну из тарелок левой стороны вместо сухарей было положено мясо, и собаке был дан соответствующий сигнал - тон "ля". Получив этот сигнал, собака направилась к левой стороне станка и была, естественно, "удивлена", обнаружив там мясо вместо сухарей. После довольно непродолжительного состояния, которое психологи называют "ориентировочно-исследовательской реакцией", собака съела мясо.

Начиная с этого момента и на протяжении 20 последующих дней действия собаки были подчинены этому событию. Теперь собака бросалась к левой стороне станка вне зависимости от того, какой сигнал - "ля" или "фа" - ей подавался. В то же время экспериментаторы продолжали осуществлять опыт так, будто ничего не произошло: если звучал сигнал "ля", то сухари появлялись с левой стороны, а если "фа" - то с правой стороны станка. Собака же, как уже говорилось, бросалась только к левой кормушке и, обнаружив там сухари вместо мяса, отказывалась их есть. Только спустя довольно продолжительное время, в отсутствие соответствующего подкрепления в виде мяса у собаки восстанавливался ранее выработанный рефлекс (с. 31-32).

По мнению Анохина, результаты этого опыта свидетельствовали о наличии в нервной системе аппарата, который он назвал "акцептором действия". Последний основывается на очень сильном, наследственном безусловном рефлексе, который, в свою очередь, может быть связан с условным раздражителем. В только что описанном опыте с собакой в качестве безусловного выступил рефлекс на мясо, свойственный плотоядным животным. Рассуждая далее, Анохин отмечает, что более правильно и более точно этот аппарат - "акцептор действия" - можно было бы назвать "акцептором афферентных результатов совершенного рефлекторного действия", однако для простоты обращения он решил остановиться на сокращенном выражении. Понятие "акцептор", продолжает он, имеет классовое значение, поскольку латинское "asseptare" соединяет в себе два смысла: "принимать" и "одобрять" (с. 34).

Согласно Анохину, если нервная система животного испытывает действие условного раздражителя, который в прошлом подкреплялся мясом, то в этом случае акцептор действия контролирует степень соответствия полученной информации прошлому опыту животного. Анохин предлагает схематичное изображение двух случаев: 1) когда имеет место совпадение вновь полученной информации и прошлого опыта и 2) когда имеет место несовпадение между условным и безусловным раздражителем (см. рис. 2).

Анохин убежден в том, что его подход может помочь правильно понять те пути, посредством которых нервная система восстанавливает свои ранее нарушенные функции. Предположим, что рефлекторная деятельность, изображенная на рисунке как схема "А", была нарушена в результате хирургического вмешательства или болезни. В заключительной части своей работы Анохин как раз и предлагает объяснение тех путей, посредством которых восстанавливаются ранее нарушенные функции. При этом он опирается на представления о существовании акцептора действия (см. рис. 3).

На приведенном выше рисунке под обозначением I дана схема нормального рефлекторного акта. Внешний раздражитель вызывает в коре головного мозга одновременное возбуждение всех частей коркового аппарата данного акта. Акцептор действия,- как и на предыдущих рисунках, изображен в виде добавочного аппарата с адекватными связями по отношению к вполне определенной обратной афферентации. Ряд стадий, изображенных под цифрой II, представляет собой постепенную эволюцию приспособительного поведения после нанесения дефекта на функцию "А". В этой схеме, по мнению Анохина, следует обратить внимание на два обстоятельства: 1) конечный приспособительный эффект при компенсации дефекта функции, как правило, осуществляется другой системой центральных эффекторных возбуждений, отличной от нормальной, и 2) акцептор действия, связанный с особенностями эффекта "А", остается одинаковым на всем протяжении компенсаторных приспособлений (с. 37-38).

Таким образом, вводя понятие акцептора действия, Анохин пытался Дать физиологическое объяснение целенаправленной деятельности высшей нервной системы. При этом он не смог, разумеется, решить проблему телеологии, представлявшую "мучение" биологии на протяжении всей истории ее развития. Он смог лишь отодвинуть границы этой проблемы немного назад. Более того, несмотря на характерное для Анохина стремление идентифицировать те или иные физиологические механизмы, он не сделал попыток локализовать или определить место акцептора действия в самом организме. Вместе с тем, допустив на минуту справедливость рассуждений Анохина, можно попытаться ответить на ранее упоминавшийся вопрос: каким образом организм узнает о том, что желаемая цель достигнута? Своими работами Анохин продемонстрировал, что проблемы намерений и целеполагания могут исследоваться также и средствами физиологии. Многие нейрофизиологи начали в его время думать сходным с Анохиным образом. Концепции подкрепления и акцептора действия, выдвинутые Анохиным, напоминали о тех исследованиях, которые были проведены значительно раньше Л. Торндайком и Л. Морганом. В результате опытов, которые он проводил с животными, помещаемыми в лабиринт, Торндайк, в частности, пришел к выводу о том, что успешное движение, направленное на выход из лабиринта, "отпечатывается" у животного в мозгу 1 . Признавая сходство, существующее между "законом эффекта" Торндайка и его собственными взглядами, Анохин все же отмечал, что, в отличие от него самого, Торндайк в меньшей степени интересовался физиологическими механизмами, лежащими в основе наблюдаемых им явлений. Понятие успеха Торндайк связывал с чувствами удовольствия или удовлетворения, а свой закон формулировал в основном с помощью психологической терминологии. В противоположность ему Анохин описывал процессы подкрепления и целеполагания с помощью терминологии физиологии, используя отношения между условными и безусловными раздражителями, представления об эффектной и эффектной информации и т. д.

1 (Boring E. G. A. History of Experimental Psychology, N., Y. 1957. P. 562-563. )

Функциональная система - это определенная организация активности различных элементов, приводящая к достижению соответствующего полезного результата. Она формируется в процессах проб и ошибок (генетически и в индивидуальном обучении) и подвергается соответственному отбору. Соотношение со средой современных организмов представляет собой иерархию функциональных систем, усложнявшуюся в процессе эволюции.
Согласно теории, в основе поведения - активного отношения организма со средой - лежат качественно специфические системные процессы или процессы организации элементов в систему; поведение целенаправленно, так как направляется опережающим отражением действительности.
Соотношения организма со средой носят циклический характер: в интервале между "стимулом" и началом "реакции" выделяются процессы сличения параметров стимула с акцептором результатов предыдущего действия и афферентный синтез, на основе которого осуществляется принятие решения, т.е. выбор цели и программы действия; начало двигательной активности означает реализацию действия под определяющим влиянием цели (или акцептора результатов действия), достигнутые реальные результаты тоже сличаются с акцептором результатов действия, начинается следующий цикл активного соотношения организма со средой.
Трактовка нейро-механизмов поведения как функциональных систем была выдвинута И. М. Сеченовым и развита Л. А. Ухтомским. Близкие идеи содержит физиология активности Н. А. Бернштейна.

Функциональная система - это система, сформированная для достижения заданного полезного результата (целевой функции) в процессе своего функционирования. Теория Ф.с. была разработана советским физиологом академиком П. К. Анохиным в 1932-1933 гг. Использование данной теории, имеющей биологическое происхождение, в качестве методологической основы системотехники строительства определяется наличием большого числа сходных черт у этих научных областей с точки зрения системного анализа. Общими являются предъявляемые требования высокой организации, приспособляемости, гибкости, надежности, экономичности. Практическое применение теории Ф.с. во многих отраслях науки и техники подтвердило ее универсальность. Основополагающее исходное положение теории Ф.с. состоит в следующем: системообразующим фактором является конкретный результат (целевая функция) функционирования системы. В этом контексте система выступает как комплекс избирательно вовлеченных элементов, взаимосодействующих достижению заданного полезного результата. В социально-экономических, технических, в т.ч. строительных системах сложность иерархии, множество целей, несоподчиненность и ненадежность критериев по отдельным подсистемам делают весьма актуальным достижение конечного результата. Именно результат как системообразующий фактор требует переориентации всех решений, которые, как правило, принимаются без подчинения их достижению конечного результата. При моделировании сложных систем теория Ф.с. позволяет провести оценку адекватности модели по степени отражения (достоверности, надежности, комплексности) результата функционирования. Иерархия подсистем должна формироваться как иерархия результатов, что открывает способ и механизм соединения иерархических уровней. Ф.с. обычно состоят из неоднородных элементов подсистем, каждый из которых несет свою функциональную и специфическую нагрузку в достижении результата. Эти подсистемы, в свою очередь, расчленяются. на ряд неоднородных элементов подсистем, которые также не должны рассматриваться разрозненно и вне единой Ф.с., созданной для достижения общего результата цели. Цель рассматривается как заданный результат; критерий - как признак, по которому определяется соответствие этому результату; ограничения - степень свободы, необходимая для достижения результата. При обеспечении единства результата или иерархии результатов можно построить строгую логику проектирования социально-экономических, инженерно-экологических, различных технических, в т.ч. строительных систем и придать сугубо практическую направленность отраслевым системотехникам, в т.ч. системотехнике строительства.

Функции системы - назначение, круг деятельности, обязанность системы. В теории функциональных систем назначение каждой системы предопределяется заданным результатом ее функционирования, а результат является системообразующим фактором. Разнообразие строительных систем определяется разнообразием их функций. Так, жилые, общественные, производственные здания и сооружения являются сложными техническими системами и выполняют самые разнообразные функции - от сопротивления физическим нагрузкам до социально-эстетических. Эффективность проектирования и функционирования строительных функциональных систем в значительной степени зависит от правильного определения функций системы.

П. К. Анохин - академик Российской академии наук и Российской академии медицинских наук - крупнейший русский физиолог XX столетия. Создатель теории функциональных систем. Автор 6 монографий и более 250 научных статей. На протяжении многих лет был представителем СССР в Международной Организации исследований мозга (IBRO) Среди учеников П.К. Анохина - крупные сейчас ученые-физиологи в Германии, Египте, Югославии, Чехословакии, Румынии, Китае, Монголии, прежних республиках СССР.

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АНОХИНА П. К.

1921-1926 гг. Студент Ленинградского государственного института медицинских знаний (ГИМЗ). Под руководством В.М. Бехтерева на 1-м курсе проводит первую научную работу "Влияние мажорных и минорных колебаний звуков на возбуждение и торможение в коре головного мозга".

1926-1930 гг. Старший ассистент, доцент кафедры физиологии Ленинградского зоотехнического института. Продолжал работать в Павловской лаборатории. На кафедре выполнил исследования по изучению особенностей кровоснабжения головного мозга, влияния ацетилхолина на сосудистую и секреторную функции слюнной железы.

1930-1935 гг. Заведующей кафедрой физиологии Горьковского медицинского института и кафедрой физиологии биологического факультета Нижегородского университета. Предложил принципиально новые методы изучения условных рефлексов: секреторно-двигательный метод, а также оригинальный метод с внезапной подменой безусловного подкрепления. Этот метод позволил П.К.Анохину прийти к заключению о формировании в центральной нервной системе специального аппарата, в котором заложены параметры будущего подкрепления (модель будущего результата - «заготовленное возбуждение»). Позже этот аппарат получил название «акцептор результата действия». В это же время вводится понятие «санкционирующая афферентация», позже «обратная афферентация». Приступил к исследованиям центрально-периферических отношений в нервной деятельности с помощью метода гетерогенных анастомозов нервов. В предисловии к коллективной монографии «Проблемы центра и периферии в физиологии нервной деятельности» (1935) дает первое определение «функциональной системы».

1935-1944 гг. Заведующий отделом нейрофизиологии ВИЭМ. В отделе продолжил углубленные исследования проблемы центра и периферии в нервной деятельности не только в общебиологическом, но и в эмбриологическом аспекте.

1944-1950 гг. Заведующий Отделом Физиологии нервной системы Института Физиологии АМН СССР, с 1946 г. - заместитель директора Института по научной работе, с 1949 - директор Института. 1945 г. Избран действительным членом Академии медицинских наук СССР. 1949 г. Издание коллективной монографии "Проблемы высшей нервной деятельности". 1950 г. На Павловской сессии АН СССР и АМН СССР обвинен в ревизии идейных основ материалистического учения И.П. Павлова и освобожден от всех постов.

1950-1952 гг. Заведующий кафедрой физиологии Рязанского медицинского института.

1951-1958 гг. Заведующий лабораторией физиологии и патологии Института хирургии им. А.В. Вишневского АМН СССР. В лаборатории продолжил исследования по высшей нервной деятельности, патогенезу гипертонической болезни, исследовал вопросы гипотермии, роль ретикулярной формации в механизме наркоза, болевых ощущениях и т.д. Работы по изучению закономерностей компенсации нарушенных функций обобщил в брошюре «Общие принципы компенсации нарушенных функций и их физиологическое обоснование» (1955).

1955-1974 гг. Заведующий кафедрой нормальной физиологи 1-го Московского ордена Ленина и ордена Трудового Красного Знамени медицинского института им. И.М. Сеченова. Руководитель Сеченовского института физиологии. В этот период разрабатывает и окончательно формулирует основные положения теории функциональных систем, включает в операциональную архитектонику функциональной системы ряд основных узловых механизмов, развертывающихся в определенной динамической последовательности: афферентный синтез, стадию принятия решения, акцептор результата действия, программу действия, результат деятельности, обратную афферентацию от результата действия. На основе теории функциональных систем разработал теорию системогенеза. Предложил новую трактовку роли ретикулярной формации в механизмах сна и бодрствования, механизмах боли и избирательного действия наркотических средств, нейрохимическую трактовку различных компонентов вызванного потенциала, экспериментально обосновал конвергентную теорию замыкания условного рефлекса, предложил гипотезу интегративной деятельности нейрона и др.

1966 г. Избран действительным членом (академиком) Академии наук СССР. Награжден орденом Трудового Красного Знамени "за большие заслуги в области охраны здоровья советского народа и в развитии медицинской науки и медицинской промышленности".

1972 г. Присуждена Ленинская премия за монографию "Биология и нейрофизиология условного рефлекса", опубликованную в 1968 г.

1974 г. Публикация работы "Системный анализ интегративной деятельности нейрона", где были сформулированы основные идеи о внутринейрональной переработке информации.

"Опыт убедил меня, что без внутреннего горения, своего рода одержимости,
нельзя вести исследования на неизведанных путях "

(1898-1974) - сов. физиолог, ученик В.М. Бехтерева и И.П. Павлова, автор теории функциональных систем, в которой используется идея опережающего отражения (частный случай - антиципация).

Среди учеников П.К. Анохина - крупные сейчас ученые-физиологи в Германии, Египте, Югославии, Чехословакии, Румынии, Китае, Монголии, прежних республиках СССР.

Основные работы: «От Декарта до Павлова» (1945); «Проблемы нервной деятельности» (1949); «Биология и нейрофизиология условного рефлекса» (1968); «Очерки по физиологии функциональных систем» (1975). См. Психика. (Б. М.)

Литература

• Проблема центра и периферии в физиологии нервной деятельности. - Горький, 1935.
• От Декарта до Павлова. Триста лет теории рефлекса. - М., 1945.
• Системогенез как общая закономерность эволюционного процесса. Бюлл. эксп. биол. и мед. - 1948. Т. 26. №8. - С.81-99
• Иван Петрович Павлов . Жизнь, деятельность и научная школа. - М., 1949.
• Проблемы высшей нервной деятельности. - М., 1949.
• Общие принципы компенсации нарушенных функций и их физиологическое обоснование. - М., 1955.
• Внутреннее торможение как проблема физиологии. - М., 1958.
• Биология и нейрофизиология условного рефлекса. - М., 1968.
• Принципиальные вопросы общей теории функциональных систем. - М., 1971.
• Системный анализ интегративной деятельности нейрона. Усп.физиол.наук. - 1974. Т. 5. №5. - С.5-92
• Очерки по физиологии функциональных систем. - М., 1975.
• Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. - М., 1978.
• Избранные труды. Системные механизмы высшей нервной деятельности. - М., 1979.
• Узловые вопросы теории функциональных систем. - М., 1980.

назад в раздел .

Биография

В первые годы советской власти - комиссар по печати и главный редактор газеты «Красный Дон» в Новочеркасске . Случайная встреча с А. В. Луначарским , объезжавшим в этот период с агитпоездом войска Южного фронта, и беседа о желании заняться изучением мозга, чтобы «понять материальные механизмы человеческой души» становится знаковой в судьбе Анохина.

В результате П. К. Анохин был отстранен от работы в Институте физиологии и направлен в Рязань , где до 1952 года работал профессором кафедры физиологии медицинского института.

Научную работу П. К. Анохин сочетал с педагогической деятельностью, а также был организатором и в течение ряд лет бессменным руководителем Горьковского отделения Всесоюзного общества физиологов, биохимиков и фармакологов, членом правления Всесоюзного физиологического общества имени И. П. Павлова, в конце 1960-х годов - создателем международного семинара по теории функциональных систем, а в 1970-1974 гг. - председателем Московского физиологического общества, основателем и первым главным редактором журнала «Успехи физиологических наук» (1970 год), членом редколлегий ряда отечественных и зарубежных журналов, редактором раздела «Физиология» второго издания Большой медицинской энциклопедии и членом редакционной коллегии её третьего издания.

Последней опубликованной работой при жизни Анохина стал «Системный анализ интегративной деятельности нейрона» (1974 год), где были сформулированы основные идеи о внутринейрональной переработке информации.

Могила П. К. Анохина на Новодевичьем кладбище

Семья

• Жена - Анастасия Петровна Анохина (1902-1993), доктор медицинских наук.
• Дочь - Ирина Петровна Анохина (24 мая 1932), профессор (с 1981), действительный член Российской академии медицинских наук (с 1995 года).
• Внук - Константин Владимирович Анохин , российский ученый, нейробиолог, профессор, член-корреспондент РАН и РАМН.

Работы

• Проблема центра и периферии в физиологии нервной деятельности. - Горький, 1935.
• От Декарта до Павлова. Триста лет теории рефлекса. - М., 1945.
• Системогенез как общая закономерность эволюционного процесса. Бюлл. эксп. биол. и мед. - 1948. Т. 26. № 8. - С. 81-99.
• Иван Петрович Павлов. Жизнь, деятельность и научная школа. - М., 1949.
• Проблемы высшей нервной деятельности. - М., 1949.
• Общие принципы компенсации нарушенных функций и их физиологическое обоснование. - М., 1955.
• Внутреннее торможение как проблема физиологии. - М., 1958.
• Биология и нейрофизиология условного рефлекса. - М., 1968.
• Принципиальные вопросы общей теории функциональных систем. - М., 1971.
• Системный анализ интегративной деятельности нейрона. Усп.физиол.наук. - 1974. Т. 5. №.5. - С. 5-92.
• Очерки по физиологии функциональных систем. - М., 1975.
• Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. - М., 1978.
• Избранные труды. Системные механизмы высшей нервной деятельности. - М., 1979.
• Узловые вопросы теории функциональных систем. - М., 1980.

Награды

• В 1945 году избран действительным членом Академии медицинских наук СССР , в 1966 году - действительным членом Академии наук СССР .
• В 1966 году награждён орденом Ленина и орденом Трудового Красного Знамени «за большие заслуги в области охраны здоровья советского народа и в развитии медицинской науки и медицинской промышленности».
• В 1967 году Президиумом АН СССР награждён Золотой медалью имени И. П. Павлова за разработку системного подхода в изучении функциональной организации мозга.
• В 1972 году Анохину присуждена Ленинская премия за монографию «Биология и нейрофизиология условного рефлекса», опубликованную в 1968 году .

Память

• Имя Анохина носит созданный в 1974 году НИИ нормальной физиологии Академии медицинских наук СССР (ныне НИИ нормальной физиологии им. П. К. Анохина РАМН); на его бывшем здании (Москва, улица Моховая, дом 4, строение 11) - мемориальная доска.
• Именем Анохина в 1980 году названа улица в Москве (район Тропарёво-Никулино).
• В 1974 году Академия медицинских наук учредила премию имени Анохина за лучшие работы по нормальной физиологии.

См. также

Примечания

Литература

• Большая советская энциклопедия. - М.: «Советская энциклопедия», 1969-1978.
• Малая медицинская энциклопедия. - М.: «Медицинская энциклопедия», 1991-1996.

Ссылки

• Раздел книги Лорена Грэхэма «Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе», посвященный П. К. Анохину

(26.01.1898 - 05.03.1974)

П.К. Анохин - ученик и последователь академика И.П. Павлова, доктор медицинских наук, профессор, академик АН и АМН СССР, лауреат Государственной премии. Заведовал кафедрой нормальной физиологии ГМИ (1930-1934). Родоначальник нижегородской физиологической школы.

Петр Кузьмич Анохин родился 14 (27) января 1898 г. в Царицыне (ныне Волгоград) Саратовской губернии в семье железнодорожного рабочего, которая проживала в беднейшей части города, именовавшейся «Оврагом», в бревенчатом домишке.

Окончив высшее начальное училище, Петр Анохин в 1914 г. сдал экстерном экзамен за 6 классов реального училища и в следующем году поступил в землемерно-агрономическое училище в Новочеркасске.

Студенческие годы П. Анохина по времени совпали со сложнейшими, яркими политическими событиями в истории нашей страны. Революцию он принял как борьбу за справедливость. Революционная круговерть подхватила юношу и с головой окунула в круговорот Гражданской войны. П.К. Анохин участвовал в установлении советской власти на Дону, работал комиссаром по печати в Новочеркасске, редактором газеты «Красный Дон», однако очень скоро он осознал свое истинное предназначение.

В 1921 г. П.К. Анохин поступил в Петроградский государственный институт медицинских знаний (бывший Психоневрологический институт, созданный В.М. Бехтеревым), который окончил в 1926 г.

Надо сказать, что, будучи студентом первого курса П.К. Анохин почувствовал тягу к научно-исследовательской деятельности. Профессор В.М. Бехтерев навсегда заронил в душу молодого ученого интерес к проблемам изучения мозга и психики человека. В результате он пишет научную работу «Влияние мажорных и минорных комбинаций звуков на возбуждение и торможение в коре головного мозга», но в дальнейшем избирает другой путь. Ему интересны эксперименты с животными, с мозгом.

Такие возможности давала работа у академика И.П. Павлова. Их встреча состоялась в 1922 г. В лаборатории Военно-медицинской академии под руководством И.П. Павлова Анохин выполнил ряд работ по физиологии высшей нервной деятельности.

В 1926 г. П.К. Анохин был избран по конкурсу старшим ассистентом кафедры физиологии Ленинградского зоотехнического института. Там он получил хорошую методическую подготовку у представителей физиологической школы Н.Е. Введенского профессоров Ф.Е. Тура, Ю.М. Уфлянда, в результате выполнил интересную и оригинальную по замыслу работу по слюнной железе. В 1929 г. молодой исследователь на этой же кафедре получил самостоятельный доцентский курс.

В 1930 г. П.К. Анохин по рекомендации академика И.П. Павлова был принят в только что созданный Нижегородском медицинском институт. Ему поручается организация кафедры нормальной физиологии. Петр Кузьмич становится первым заведующим этой кафедрой.

Прибывший в институт молодой профессор сразу же стал популярной личностью. Его блестящие по стилю и глубокие по содержанию лекции легко запоминались. Способность остро ставить вопросы и по-деловому обсуждать их, эрудиция в сочетании с живым темпераментом - все это буквально зажигало сотрудников и студентов.

С приходом нового профессора в наш институт заметно оживилась работа научного студенческого кружка. В скором времени вокруг него сплотилась группа молодых людей, которые составили ядро его будущей школы и в дальнейшем стали его сподвижниками в науке.

На первом этапе своей деятельности в Горьковском медицинском институте П.К. Анохин предложил новую секреторно-двигательную методику. Среди работ этого периода, начатых в 1931 г., были исследования проблемы взаимоотношения центра и периферии нервной деятельности. В результате ученый пришел к выводу, что нервная система осуществляет свою интегративную деятельность не только по структурному, но и по специфически функциональному принципу.

Необходимо отметить, что центральной проблемой научных исследований профессора была разработка теории функциональных систем организма, которой он занимался с 1930 г.

Итогом работы коллектива, возглавляемого П.К. Анохиным, явился выход в свет в 1935 г. сборника работ «Проблема центра и периферии в физиологии нервной деятельности», в котором впервые было сформулировано понятие функциональной системы как динамической морфофункциональной организации взаимодействующих компонентов, обеспечивающих полезный для организма приспособительный эффект. Формулировкой обратной афферентации по сути дела был завоеван приоритет нашей страны в физиологической кибернетике, что намного опередило рождение кибернетического направления в целом.

Широкое изучение функциональных систем организма привело профессора П.К. Анохина к формулировке оригинальных представлений о системной организации целостных приспособлений функций организма. Она явилась дальнейшим творческим развитием рефлекторной терапии, позволив раскрыть схему приспособительной деятельности, введя в нее новые понятия, такие как результат деятельности, акцептор результата действия, обратная афферентация о результате и др.

Изучение механизмов созревания функциональных систем в периоде онтогенетического развития функций привело ученого к формулировке нового принципа развития - системогенеза. Сущность теории системогенеза заключается в том, что к моменту рождения животных и человека в первую очередь созревают гетерохронно и избирательно те функциональные системы, которые обеспечивают выживание новорожденного сразу после рождения.

В дальнейшем использование теории функциональной системы в условиях патологии привело П.К. Анохина к разработке теории компенсации нарушенных функций. Основные восемь принципов этой теории широко применяются сейчас в практической медицине и физиологии.

На основании теории функциональной системы впервые в физиологии и патологии были вскрыты механизмы компенсаторных приспособлений в функциональной системе дыхания при тотальной резекции легкого у человека.

Кафедра нормальной физиологии уже в 1932 г. стала филиалом Всесоюзного института экспериментальной медицины (ВИЭМ), где профессор П.К. Анохин стал заведовать отделом общей физиологии высшей нервной деятельности.

В 1934 г. профессор Анохин вместе с филиалом был переведен в Москву, где ученый продолжил свои исследования, но еще в 1935 г. он приезжал в г. Горький, читал лекции, принимал участие в обсуждении научных вопросов.

В Москве была окончательно разработана структура ВИЭМ в составе 28 отделов, не считая филиалов. Профессор П.К. Анохин стал руководить отделом общей физиологии нервной деятельности.*

В 1938 г. вместе с Н.Н. Бурденко Анохин организовал и возглавил физиологический сектор в Институте нейрохирургии, которым руководил до 1945 г.

В годы Великой Отечественной войны Петр Кузьмич работал физиологом-нейрохирургом, являлся научным руководителем ряда крупных госпиталей. Самостоятельно оперировал раненых с травмами периферической нервной системы и достиг в этом направлении таких успехов, что его операции демонстрировали в качестве показательных с целью обучения хирургов правильно работать с нейротравмой.

Большое значение для практической медицины, и особенно для нейрохирургии, имели его многочисленные научные работы военного времени, такие как «Трансплантация нервов (о замещении дефектов нерва после ранения)», «Хирургическое лечение больших дефектов нерва», «Пластика нервов при военной травме периферической нервной системы» и др.

Сам подход к проблеме трансплантации, пластики определил, по существу, стратегические направления развития хирургии второй половины ХХ века.

В 1942 г. П.К. Анохин был избиран профессором биологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова.

В 1944 г. с его непосредственным участием была организована Академия медицинских наук СССР. П.К. Анохин стал ее действительным членом (1945 г.). С 1949 г.- он директор Института физиологии АМН СССР.

Летом 1950 г. разразилась печально известная Павловская сессия (никакая не научная, а политически запрограммированная), которая отбросила назад науку и практику биомедицины на десятилетия, дискредитируя во всем мире имя великого И.П. Павлова.

Это мероприятие было разыграно по сценарию «черной» сессии ВАСХНИЛ 1948 г. Это произошло под протекторатом «отца народов» В.И. Сталина. Были соответствующие выдвиженцы-исполнители, которые затем взяли монополию в науке. И.П. Павлов был ими представлен как светлый и застывший лик, шаг вправо или влево от его учения - гибель. Все, кто действительно развивали это учение - П.К. Анохин, Л.А. Орбели, И.С. Бериташвили, А.Д. Сперанский и многие другие - были дискредитированы, лишены возможности полноценной научно-исследовательской и педагогической деятельности и сняты с должностей (в лучшем случае). Так, например П.К. Анохин был отстранен от всех должностей и смог найти работу только в Рязани, заняв должность заведующего кафедрой нормальной физиологии в медицинском институте.

Политическая ситуация побудила Петра Кузьмича опубликовать в 1952 г. в физиологическом журнале статью «О принципиальной сущности моих ошибок в развитии учения И.П. Павлова и о путях их преодоления». Позже он писал, что диалектический материализм способен предупредить ошибочное отклонение ученого в его работе «непреодолимое для нас с идеологической точки зрения». Таким образом, Петр Кузьмич хотел жить и работать, а для этого лучше быть конформистом, а не убиенным борцом.

Разгон физиологии не был столь губителен, как генетики, и после смерти вождя все начало возвращаться на круги своя.

Уже в 1953 г. П.К. Анохин начал заведовать кафедрой высшей нервной деятельности Центрального института усовершенствования врачей, а в 1955 г. он возглавил кафедру нормальной физиологии I Московского медицинского института им. И.М. Сеченова.

С 1958 г. П.К. Анохин одновременно заведовал отделом нейрофизиологии Института нормальной и патологической физиологии АМН СССР, в 1966 г. был вновь избран действительным членом Академии наук СССР.

Ученый создал теорию функциональных систем организма как замкнутого циклического образования с наличием обратной информации о результате их действия. Им были определены узловые механизмы функциональной системы: афферентный синтез, принятие решения, акцептор результатов действия. Результат действия, обратная афференция.

П.К. Анохин выдвинул предположение, что эмоции и мотивация являются обязательными компонентами функциональной системы, составляя весте с обстановочной и пусковой афференциями основу для афферентного синтеза (1966-1968).

Сформулированное ученым определение функциональной системы как замкнутой саморегулирующейся организации, все компоненты которой взаимодействуют достижению полезного для организма результата с постоянной сигнализацией о результате действия, дало приоритет нашей стране в физиологической кибернетике.

Во время посещения лаборатории П.К. Анохина в 1960 г основоположник кибернетики Норберт Винер признал, что исследования коллектива в области физиологической кибернетики намного опередили зарождение этого научного направления в других отраслях науки.

П.К. Анохин разработал секреторно-двигательную методику условных рефлексов (1932), ввел изучение вегетативных компонентов условного рефлекса как необходимого критерия состояния животного, дал новую трактовку механизма формирования внутреннего торможения (1935-1958), выяснил основную функцию лобных долей в целенаправленной деятельности (1949). Ученый одним из первых в Советском Союзе применил электроэнцефалографическую технику для анализа условно-рефлекторных реакций и тонкую электрофизиологическую методику для анализа закономерностей распространения возбуждений различной модальности по

афферентному нерву. П.К. Анохин установил специфический системный характер восходящих активаций коры мозга при реакциях различного биологического качества (1956-1962), выдвинул новое представление о природе и составе вызванного потенциала (1960-1964).

Сформулированные П.К. Анохиным принципы компенсации нарушенных функций широко используются в клинике для управления нейрореабилитационными процессами в неврологии и нейрохирургии.

П.К. Анохин уточнил механизмы приспособления и сопротивления организма в экстремальных условиях и выяснил ряд вопросов патогенеза нейрогенной формы гипертонической болезни (1960).

В 1968 г. ученый был награжден золотой медалью имени И.П. Павлова за серию блистательных работ по физиологии центральной нервной системы, за разработку нового направления нейрофизиологии - системного подхода функциональной организации мозга. В США на конгрессе физиологов он выступил с блестящим докладом «Конвергенция возбуждений на нейроне как основа интегративной деятельности мозга».

Эта идея конвергенции и интеграции различных рефлекторных путей сродни закону о доминанте А.А. Ухтомского.

Таким образом, П.К. Анохин стоял на основах таких гигантов, как И.П. Павлов, В.М. Бехтерев и А.А. Ухтомский.

Следует также отметить, что научные труды академика П.К. Анохина отличаются не только огромным количеством совершенно новых оригинальных фактов и методов исследования, но и смелостью высказываемых суждений. Он чутко реагировал на все новое, а дар предвидения позволил ему предсказывать наиболее плодотворные пути развития физиологии центральной нервной системы.

П.К. Анохиным создана большая научная школа, широко известная как у нас в стране, так и за рубежом. Под его руководством выполнено 25 докторских и 180 кандидатских диссертаций.

В разные периоды жизни он являлся членом Ученого медицинского совета Наркомата здравоохранения, членом Президиума АМН СССР, редактором физиологического отдела Большой медицинской энциклопедии, членом редколлегии «Физиологического журнала СССР имени И.М. Сеченова и др.

Личность академика Анохина привлекала к нему коллег и учеников, которым импонировали человеческие качества ученого: честность, доброта, внимание к людям. Петру Кузьмичу были чужды снобизм и высокомерие. Конечно, он далеко не всех пускал в свой внутренний мир, но тот, кто удостаивался этой чести, поражался духовному богатству, тонкости его натуры.

Так, по воспоминаниям и рассказам тех, кто с ним работал, Анохин-ученый обладал удивительным чувством целого, умением отделить существенное от второстепенного, ему было присуще «дисциплинированное воображение». Как и подобает истинному ученому, он умел дарить идеи без скудоумного опасения за их приоритет, никогда не стремился поставить свою фамилию с автором работы, которой он руководил. П.К. Анохин был прекрасным педагогом. Лекции читал ярко, размашисто, увлекая слушателей логикой и воображением.

Творческую жизнь Петра Кузьмича можно охарактеризовать как яркий пример содружества теории с практикой, эксперимента с клиникой. Он сотрудничал и с Н.Н. Бурденко, изучая травмы периферической нервной системы, и с А.В. Вишневским, разрабатывая физиологические аспекты анестезии и постпульмонэктомического синдрома.

П.К. Анохин дружил и с иностранными учеными, широко цитировал их еще в те годы, когда это называлось низкопоклонством и космополитизмом.

До последних дней жизни Анохин работал до 10-12 часов вечера, летние отпуска сокращал до минимума и никогда их не использовал полностью.

Петр Кузьмич объединял людей, наводил мосты между научными школами разных городов. «Он стоял на Шарике», - так говорил Н.И. Вавилов о стратегии поведения настоящего Ученого.

Небезынтересно знать, что академик П.К. Анохин не прерывал связи с нашим городом, в частности, с медицинским институтом: присылал телеграммы к юбилеям института, проводил встречи с коллегами кафедры нормальной физиологии (на кафедре нормальной физиологии и в музее НГМА бережно хранятся фотографии этих встреч).

29 июня 1978 г. на фасаде Главного здания Горьковского медицинского института была открыта мемориальная доска с барельефом академика АН и АМН СССР, лауреата Ленинской премии, основателя кафедры нормальной физиологии ГМИ Петра Кузьмича Анохина.